Богатырь русской живописи
Васнецову выпало жить в переломное для России время; всё его творчество — попытка сформулировать идеал национальной красоты и следовать ему, чтобы избежать катастрофы, которую предчувствовали многие. В творчестве Васнецова ярко представлены разные жанры, ставшие этапами очень интересной эволюции: от бытописательства к сказке, от станковой живописи к монументальной, от приземлённости передвижников к прообразу стиля модерн.
В СЕМЬЕ СВЯЩЕННИКА
Виктор Михайлович Васнецов родился 3 мая (15 мая — по новому стилю) 1848 года в селе Лопьял Уржумского уезда Вятской губернии в семье сельского священника Михаила Васильевича Васнецова. Все его деды и прадеды были священниками. Спустя два года после рождения сына отец Михаил получил новый приход в селе Рябово, того же уезда, куда и перевёз семью. В Рябове прошло детство будущего художника. У Виктора было пять братьев, один из них, Аполлинарий (восемью годами младше), впоследствии тоже стал выдающимся живописцем. Этот факт о многом говорит — и об атмосфере в семье, и о её «генетической» талантливости.
Между тем Васнецовы жили совсем просто — как и большинство семейств сельских священников. В сущности, их быт ничем не отличался от «среднекрестьянского» — за исключением умственных и художественных интересов. «Критическая» школа в русской живописи второй половины ХIХ века, в рамках которой успешно поработал и сам Васнецов в 1870-е годы, любила изображать попов пьяницами и корыстолюбцами, но это было очевидное преувеличение, вызванное задачами «партийной» борьбы. В действительности простые русские священники всегда вели полную трудов и забот о пастве жизнь; замечательные образы таких людей создал Н. Лесков в своих «Соборянах» — романе, надо думать, близком Васнецову. Художник писал в 1898 году В. Стасову: «Вспомнить моего дорогого отца, глубоко религиозного и философски настроенного, который, прогуливаясь с нами, детьми, по полям в звёздные августовские ночи, влил в наши души живое неистребимое представление о действительно сущем Боге!»
ПОДДЕРЖКА ОТЦА
Отец Михаил с пониманием относился к рано проявившимся художественным увлечениям сына, но финансовое положение семьи не оставляло вариантов — Виктору в десятилетнем возрасте пришлось поступить в Вятское духовное училище, а спустя четыре года, в 1862 году, в Вятскую духовную семинарию. Детей священников туда принимали бесплатно, да и незыблемая традиция, только-только начинавшая трещать по швам (а откуда бы в 1860-е годы взяться стольким разночинцам!), требовала этого. Впрочем, семинарии Васнецов не окончил, уйдя с предпоследнего, философского, курса и, с благословения отца, отправившись в Петербург поступать в Академию художеств. Это случилось в 1867 году. Любопытно: перед отъездом он «пустил в лотерею» (то есть на аукцион) две свои картины, «Молочница» и «Жница», выручив за них 60 рублей, которые получил лишь через несколько месяцев, уже в Петербурге. Появился же он в столице с 10 рублями в кармане.
Успешно сдав экзамен по рисованию, Васнецов не понял, что принят в Академию, думая, что ему ещё надо сдать экзамен по «наукам», и в течение года занимался в Рисовальной школе при Обществе поощрения художеств. Там он подружился со своим учителем, И. Крамским. С 1868 года Васнецов приступил к занятиям в Академии — особенно тепло он (и не только он) всегда вспоминал своего тамошнего наставника, П. Чистякова. В 1870 году художник получил Большую серебряную медаль за эскиз «Христос и Пилат перед народом». В Академии он близко сошёлся с Репиным и даже некоторое время жил с ним на одной квартире. Писал он в это время в основном жанровые картины — вполне в русле эстетики передвижников. Дебютировал художник на передвижных выставках в 1874 году с полотном «Чаепитие в трактире».
Академии Васнецов не окончил — его влекла иная живопись. Распростившись в 1875 году с ней, он в 1876 году уехал за границу и более года жил в Париже, где тесно общался с находившимися там в пенсионерской командировке Репиным и Поленовым. Своему «типизму» он пока не изменял — его парижское полотно «Акробаты (Балаганы в окрестностях Парижа)» (1877) — та же жанровая сценка, но исполненная уже не в русских, а во французских декорациях. Эту картину художник, кстати, тогда же показал в официальном парижском Салоне.
ОТРАДА В СЕМЬЕ
Васнецов всегда считал, что слишком мало времени уделяет семье, но его супругу, Александру Владимировну Рязанцеву, это не смущало. Она всегда была рядом. Происходила Александра из большого вятского купеческого рода. Сначала окончила вятскую гимназию. Затем покинула отчий дом и уехала в Петербург, где окончила первые женские врачебные курсы медико-хирургической академии.
Познакомились Виктор и Александра в библиотеке. Его поразили её глаза - строгие и необыкновенно добрые. Стеснительный Васнецов неожиданно для себя рассказал Александре всю свою жизнь. Девушка оказалась замечательной слушательницей. Васнецов к тому времени уже собирался ехать в Париж, но перед отъездом сделал предложение. Александра согласилась, но предупредила, что она хоть и из купеческого рода, но состояния не имеет. Васнецова это ни капли не смутило и, по возвращению из Парижа, в 1878 году он женился на Александре. У четы Васнецовых родилось пятеро детей - дочь Татьяна и сыновья Борис, Алексей, Михаил и Владимир.
Друзья Васнецова по-хорошему ему завидовали: семья у Виктора получилась замечательная. Умница и красавица жена, необыкновенно понимающая и терпеливая, весёлые дети. Атмосфера в доме Васнецовых всегда была творческой. Каждое рождество они устраивали спектакли. Дети писали пьесы, шили костюмы. Васнецов бросал работу и тоже присоединялся к предпраздничной суете: помогал с декорациями, гримировал актёров.
49 лет супруги прожили душа в душу. «Только в семье найдёт успокоение современный страдающий человек» - говорил Васнецов.
ЗЕМЛЯ ОБЕТОВАННАЯ
По возвращении в Россию Васнецова приняли в Товарищество передвижных художественных выставок. Приняли как талантливого «жанриста», не подозревая о том, что художник стоит на пороге важных творческих перемен. Перемены, впрочем, были и внешние — Васнецов переехал на жительство в Москву, сблизился с С. Мамонтовым и И. Третьяковым, стал активнейшим членом Абрамцевского художественного кружка. Он подолгу жил в Абрамцеве, спроектировал для имения церковь Спаса Нерукотворного, выстроенную в соответствии с псковско-новгородской традицией, и сказочную беседку «Избушка на курьих ножках». Дом для собственной семьи художник тоже спроектировал сам с помощью архитектора Василия Башкирова. Ныне это здание, расположенное по адресу: Москва, переулок Васнецова, д. 13, является домом-музеем живописца. Дом сложен из дерева, хотя москвичи уже пол века строили свои дома из камня. Но художник видел свой дом «идеально русским», выдержанным в традициях русской архитектуры и русского быта.
Параллельно Васнецов оформлял спектакли мамонтовской Частной оперы, увлёкся русским фольклором. Знаменитая картина - «Иван-Царевич на Сером Волке» (1889) отражает «поэтический» интерес Васнецова к русскому фольклору, являющийся «фирменным знаком» художника. Москва стала для художника землёй обетованной, здесь он понял, что (цитируем Васнецова) «только среди московских исторических памятников, её великого, незабываемого, волнующего прошлого расцветёт моё дарование, окрепнет умение, разовьётся вдохновение, сбудутся поэтические мечты». Вспомним по случаю, что нечто похожее в то же время произошло с ещё одним провинциалом, васнецовским одногодкой, В. Суриковым.
О произошедших переменах возвестило показанное в 1880 году на VIII передвижной выставке полотно «После побоища Игоря с половцами», созданное по мотивам «Слова о полку Игореве». Картину приняли неоднозначно — Васнецов утверждал, что все «стояли к ней спиной». Это не так, конечно, - о ней восхищённо отзывались И. Крамской, П. Чистяков и И. Репин, хотя патриарх передвижничества Г. Мясоедов топал перед ней ногами, требуя убрать эту «мертвечину» с выставки за измену критическому «направлению».
Между тем в этой и последующих за ней работах Васнецов пытался показать «положительные» пути российскому обществу, вступающему в период беспочвенности, нестроения и смут (менее чем через год революционеры разорвали бомбой на части императора Александра II).
ИКОНОПИСЬ
Выполнением той же благородной задачи был обусловлен и следующий этап жизни и творчества Васнецова, связанный с его деятельностью по оформлению Владимирского собора в Киеве, которой он отдал более десяти лет (1885—1896). Поначалу искусствовед А. Прахов привлёк к этой работе М. Врубеля, но его иконопись оказалась слишком «модернистской» и не слишком органичной для традиционного православного сознания. В конце концов, собор расписали В. Васнецов и М. Нестеров. Васнецов после этого стал популярнейшим русским иконописцем, ему подражали, на него просыпался дождь церковных заказов.
ПРОТЕСТ ХУДОЖНИКА
Слава художника росла — особенно после триумфальной персональной выставки 1899 года, где он показал публике своих «Богатырей». В 1893 году Васнецов получил звание действительного академика живописи, годом ранее — профессора Академии. Последнее звание он сложил с себя в революционном 1905 году — в знак протеста против большего увлечения студентов академии политикой, нежели живописью. Это был очень мужественный шаг — на фоне тогдашнего революционного разгула. Тогда же он сознательно вступил в пресловутый «Союз русского народа», который уже более века шельмуют за «черносотенство». На самом деле, ярлыками тут не обойдёшься: «Союз русского народа» возник закономерно и представлял собой консервативную организацию, четко объясняющую, чего и почему она хочет. Верующий человек, государственник, В. Васнецов с годами заметно «правел», и это была вполне выстраданная и мотивированная позиция. В 1912 году был возведён в «дворянское Российской империи достоинство со всем нисходящим потомством». Его «сказочные» картины той поры обрели ещё один содержательный уровень, его можно назвать символическим. Во время войны художник активно участвовал в журналах, выпускающихся для армии.
Революции Васнецов, разумеется, не принял. Он доживал свою долгую жизнь в стране, которую уже не мог назвать любимой Россией, — сама аббревиатура «СССР» была ему ненавистна. Распоясывающиеся на глазах художественные журналы громили его творчество, самого художника называя «обветшалым», «ретроградом и мракобесом». Но до последних дней Васнецов не выпускал кисти из рук. Он умер в своём московском доме от инфаркта 23 июля 1926 года — последняя работа художника, портрет его старого товарища и во многом ученика, продолжившего его дело, М. Нестерова, остался неоконченным.
